Стартовал форум 11 сентября, а окончание его намечено на 18-е число этого же месяца. В промежутке между этими двумя датами — выступления лучших оркестров России и обсуждения важнейших вопросов. В этом плотном графике Теодор нашел время, чтобы встретиться с журналистами и поговорить об оркестровом вирусе, культурной жизни в регионах и других животрепещущих вещах.

Родился и получил образование в Афинах, работал в Санкт-Петербурге под руководством Владимира Спивакова, возглавил академический театр оперы и балета в Новосибирске… Сейчас Теодор — дирижер и художественный руководитель Пермского театра оперы и балета, видный экспериментатор в мире академической музыки и просто знаковая фигура. На третий Симфонический форум он приехал со своим оркестром MusicAeterna. Исполняли они Пятую и Седьмую симфонии Бетховена и потрясли всех небывалой энергетикой, аутентичностью и при этом неортодоксальностью подхода: звучали эти произведения страстно, мощно и в более быстром темпе, чем мы привыкли их слышать. В чем секрет подхода Теодора?

— Каждый раз я провожу целое исследование произведения в поисках духа того времени. Понять, что хотел сказать композитор — это самое главное. Когда ты это понимаешь — ты находишь звук. Звук как носитель генетической информации духа автора. Мы представили радикальную интерпретацию Бетховена – очень быстрый темп. Под конец жизни композитора люди думали, что он глухой, и ставили темп метрономов в три раза ниже. Это стало нормой. Мы родились в XX веке, и у меня, как и у вас, есть какие-то штампы — к примеру, Пятая симфония Бетховена у нас на слуху. В 18 лет я делал ее в традиционных темпах, а потом начал работать с метрономами. Когда с оркестром впервые исполнили ее в новом темпе, у всех был шок. На следующий день опять, потом еще раз и еще. А потом я говорю: «Теперь давайте традиционный темп». Начали играть — и поняли, что уже скучно, ужасно, тяжело. Бетховен не может так звучать! Поэтому в нашем исполнении эта симфония получается уже не романтической. Теперь это революция, это огни, это запах пороха XVIII века.

Оркестр MusicAeterna, созданный в 2004-м году в Новосибирске, сейчас пребывает практически в звездном статусе. У них эксклюзивный контракт с лейблом Alpha, они колесят с гастролями по всему миру, и все им рады. В чем же отличительная особенность этого оркестра? Теодор Курентзис назвал нам три слагаемых успеха.

— Во-первых, это оркестр солистов. Каждый из них может быть концертмейстером в любом оркестре. Во-вторых, это оркестр, который интересуется историческими исследованиями произведений. И в-третьих, обширный исполнительский период — и ренессанс, и барокко, и современная музыка, и романтизм, и классицизм.

Но главное — это, конечно, люди. Оркестру Курентзиса уже десять лет — серьезный срок для любого музыкального коллектива. Дирижер поведал нам о том, как подобрать правильных людей.

— Играть с музыкантом — это как жить с ним. Причем не только ночевать, но и просыпаться. Завтракать. Идти по жизни. Поэтому кадровая политика такая: он должен быть выдающимся инструменталистом, но при этом иметь гибкость духовной природы. Представьте себе женщину — она красавица, но она холодна и не хочет вас. И обнимать ее в постели – это как обнимать манекен. А музыкальным переживанием нужно делиться. Музыка — это язык, который пытается сказать то, что другими языками не выразить. Как общаться и говорить на этом языке, если мы не чувствуем его? Если мы не открыты? Если мы не можем идти далеко? О таких кадрах мы говорим: «не наш человек». Или: «у него оркестровый вирус». Кстати, симптомы этого вируса одинаковы по всему миру. Один из симптомов – это сонливость.

Коллектив, составленный из тщательно подобранных музыкантов, славится широкими музыкальными вкусами. Диапазон композиторов, чьи произведения исполняет MusicAeterna, простирается от Моцарта до Мартынова и от Баха до Пярта. Нас же, как всегда, интересуют современники и соотечественники.

— Теодор, расскажите, кого из современных российских композиторов вы бы выделили особенно?

— Алексей Сысоев. Сергей Невский. Алексей Сюмак. Владимир Мартинов. Павел Карманов. Леонид Десятников — но он украинец. Щетинский Саша…

— Как вы думаете, кто из них останется в веках, чьи произведения будут исполнять, скажем, через 200 лет?

— Не уверен, что через 200 лет будет Земля. Вот, например, вы знаете музыку Танеева? Прекрасный композитор. Почему в Екатеринбурге нет площади Танеева? Наверняка есть площадь Чайковского. 

— Улица есть.

— Пусть так. А почему нет улицы Танеева? Он — выдающийся композитор. Послушайте его. Не хуже Чайковского. Несправедливость. Давайте посвятим этот год Танееву. Будем играть кантаты. Я к чему это? К тому, что все непредсказуемо в этом мире. Кто мы сегодня, кто мы завтра? К примеру, Бетховен прожил очень трудную жизнь. Сегодня нет человека, который не знает Бетховена. Если честно, я поражен, что он так известен. У него очень сложная музыка. Она «не гладит ухо». Она очень структурна. Очень архитектурна. Почему принято любить Бетховена? Если раз за разом слушать его фуги, можно сойти с ума. В наше время мир упрощает все, и то, что Бетховен считается великим, этому нужно отдать уважение.

На вопрос о том, как ему Екатеринбург, Теодор Курентзис ответил мощной тирадой в духе «как нам обустроить Россию», и мы не видим причин, почему бы не опубликовать этот монолог целиком.

— Город прекрасный. Я вообще считаю, что это большая надежда для России, «план Б». В столицах ничего не происходит, потому что они уже все сделали. Эта глобализация произошла уже век назад. Большие театры, которые создали великие произведения, стали заложниками этого. Взять, к примеру, греков — они сейчас ничего не могут делать, потому что в III-IV веках до Нашей Эры сделали все. Причем в лучшем качестве, чем делают сейчас. Как сохранять это и двигаться вперед? Это сложная стратегия. Все избегают рисков. А тот, кто не рискует, не может шагнуть. И кто же будет шагать на пути к эволюции?  Я скажу вам: Екатеринбург, Нижний Новгород, Новосибирск, Пермь, Самара, Саратов, Омск. Это города, которые должны нести флаг. В Германии такая же история. Это страна, которая была уничтожена. Теперь в каждом городе вы можете сходить в прекрасный филармонический зал. Это страна, которая проиграла войну, но восстановила в каждом городе культурную жизнь. То же самое нужно делать здесь — в каждом городе развивать его собственную индивидуальность. Чтобы знать, что прогрессивная молодежь не уйдет в столицы, а останется и будет здесь творить. Модернизация оперы, альтернативная жизнь, современная музыка… Молодые должны шагнуть вперед и перевернуть страницу. Мы в Перми стараемся делать это. А ведь Пермь — менее столичный город, чем Екатеринбург. И в Екатеринбурге все может быть. Смотрите, например, сколько здесь рок-музыкантов. Это традиция. И в то же время это прогрессивность. Поэтому политики должны делать ставку на этот город.

Нам нечего добавить после таких могучих размышлений, и мы лишь пожелаем Теодору и его оркестру больших удач, а всем городам России — прислушаться к советам дирижера.

Вопросы задавал Дмитрий Ханчин | Портал КультурМультур