Премьерный ноябрь выдался в Пермском театре оперы и балета контрастным. Открывает его камерная комическая опера с переодеваниями «Колокольчик, или Как правильно выйти замуж» Гаэтано Доницетти, поставленная в рамках проекта «Опера в фойе», а завершает трагическая «Мадам Баттерфляй» Джакомо Пуччини. Постановщик последней — недавний выпускник Российской академии театрального искусства (мастерская Георгия Исаакяна) Денис Радченко. За предыдущие два десятилетия тридцатишестилетний актер сыграл порядка ста ролей в Оренбургском театре музыкальной комедии. Это его первая попытка взглянуть на сценическое воплощение текста из кресла оперного режиссера, шанс, подаренный учителем, выступившим в качестве соавтора пермской «Мадам Баттерфляй».
Радченко, по сути, занялся очередным переписыванием «бродячего» сюжета, скорее узнаваемого, чем оригинального. Либретто оперы написали по просьбе Джакомо Пуччини в начале XX века Джузеппе Джакоза и Луиджи Иллика. В его основу положена драма Давида Беласко «Гейша», созданная в свою очередь по мотивам одноименной журнальной повести Джона Лютера Лонга.
Пермский режиссер поселяет главную героиню в маленьком японском квартале Нью-Йорка. Пинкертон знакомится с Чио-Чио-сан в курительном салоне, где вместо чая исподтишка подают виски, несмотря на сухой закон. В оригинальном либретто события развиваются в конце девятнадцатого века. В пермской версии действие слегка смещено во времени, лет на двадцать пять. А вот финал остается нетронутым. «Она должна погибнуть, — говорит режиссер, — потому что ради этого люди на спектакль и приходят. Зрители наблюдают большую драму маленького человека». Мысль, посылаемая в зал Денисом Радченко, созвучна с оригинальной и заключается в том, что любовь, которую мы ищем и обретаем, может оказаться на самом деле и не любовью, а иллюзией — «первой из утех». Кто не смиряется с тем, что жизнь — процесс утраты иллюзий, расплачивается жизнью.
Над декорациями и костюмами для новой постановки работают петербургские художники Петр Окунев и Ольга Шаишмелашвили. Сценография предполагается аскетичной. Большая роль отводится ширмам, которые должны ограничивать и менять пространство игры, прятать и «выдавать» действующих лиц. Костюмы предполагаются яркие, вычурные с драконами и традиционные японские кимоно.