В последнее время в прессе вновь появляются вопросы о нынешнем положении и о будущем Пермского театра оперы и балета. Вопросы эти говорят о том, что порою самые заинтересованные в творческом и материальном благополучии театра люди не знают, какова стратегия его развития, а если и знают, то не верят. Стало быть, пришла пора нам представить наше видение театра — видение изнутри.

Фото: Алексей Гущин

Недавно губернатор Пермского края принял окончательное решение о строительстве новой сцены театра по проекту сэра Дэвида Чипперфильда. При успешной реализации этого проекта новая сцена будет построена к открытию сезона 2017—2018. Это будет, без преувеличения, лучший музыкальный театр России: по акустике, архитектуре, да и по сценическим технологиям он не будет уступать Большому или Мариинскому театрам. Это будет театр мирового уровня, бесспорно, ведущая площадка, ведущий игрок в международном театральном процессе.

Что мы будем показывать на новой и исторической сценах после завершения реставрации? Какими театральными продуктами мы завлечём новых зрителей и как будем расширять аудиторию? Понимаем ли мы, какими будут запросы зрителей завтра? С чем и с кем нам придётся соперничать? Будем ли мы в состоянии оправдать доверие и ожидания жителей края?

Пермский театр оперы и балета уже сегодня является одним из наиболее прославленных региональных театров России. За последние десятилетия основным источником его славы была балетная труппа, которая не уступала и не уступает по качеству труппам Большого и Мариинского театров и занимает прочное лидирующее положение федерального, а не регионального значения. Под умелым руководством Алексея Мирошниченко труппа продолжает развиваться, осваивая новые хореографические тексты. Художественный руководитель театра Теодор Курентзис и Мирошниченко, давние товарищи по Санкт-Петербургу, сразу нашли общий язык, о чём свидетельствует количество и качество балетных премьер за прошедшие два сезона, а также планы на текущий и будущие сезоны.

Ситуация с оперной труппой и с оперным репертуаром иная, и она намного сложнее.

Большинство музыкальных театров мира испытывает одни и те же сложности. Во-первых, в мире сегодня практически нет оперных театров, которые были бы в состоянии обеспечить исполнение всех ролей во всех спектаклях своими штатными солистами. Некоторые партии требуют совершенно определённого типа голоса, а держать человека круглый год ради одной роли (контртенора в операх барокко или вагнеровского певца) нецелесообразно. Певцы стали гораздо мобильнее, и даже те, кто имеет постоянный контракт с конкретным оперным домом, часто приглашаются другими театрами на время создания той или иной постановки. Оперный мир нынче так функционирует, и Россия не исключение.

Наши солисты сотрудничают с оперными театрами Самары, Екатеринбурга, Риги, Москвы. Таким образом, репертуарному театру необходимо иметь крепкий костяк певцов, способных обеспечить исполнение большинства ролей и финансовую возможность приглашать определённых солистов со стороны. Разумеется, наличие или отсутствие голоса на ту или иную роль определяется художественным руководителем, главным дирижёром или директором оперной труппы исходя не только из типа голоса, но и из его качества. Обеспечить качество выпускаемых спектаклей и концертов — прямая обязанность художественного руководителя.

Поэтому наша стратегия по части оперной труппы заключается в том, чтобы развивать и расширять её, укрепляя существующую группу ведущих солистов, — главным образом через молодёжную программу. Молодёжная программа на данном этапе носит неформальный характер: в виде интенсивных занятий наиболее перспективных певцов с Теодором Курентзисом.

На сегодня у нас есть несколько солистов первого ранга, блестяще исполняющих ведущие партии в новых постановках: «Так поступают все», «Свадьба Фигаро», Medeamaterial, «Человеческий голос» и «Королева индейцев». Есть замечательные певцы, занятые в текущем репертуаре. Появляются новые солисты: в труппу приняты два молодых перспективных тенора. С одним из них, Борисом Рудаком, а не с приглашённым зарубежным исполнителем, как планировалось ранее, Курентзис исполнит Winterreise Франка Цендера в мае 2014 года. Серия опер в концертном исполнении, которую мы запускаем в этом году, будет обеспечена в основном нашими артистами; постановка Missa Solemnis Бетховена (режиссёр — Питер Селларс) в мае 2014 года будет исполнена полностью силами пермской труппы. Для постановки «Дон Жуана» в сентябре 2014 года будет сформирован второй состав солистов, преимущественно состоящий из штатных артистов.

Развитие труппы тесно связано, разумеется, с репертуарной политикой. Что касается постановок, которые формируют тот оперный репертуар театра, который мы унаследовали, — увы, здесь мало поводов для радости. Лучшие постановки — а некоторые из них были удостоены «Золотой маски» — сегодня не в лучшем состоянии и являются
только тенями тех спектаклей, какими они были задуманы.

Мы не можем — да и публика не должна — довольствоваться средненьким качеством спектаклей. Мы хотим, чтобы репертуар театра состоял из одних шедевров (такого, конечно, не бывает, но приблизиться к этой цели можно). Мы хотим представить разные режиссёрские подходы и школы, хотим, чтобы самые именитые режиссёры нашего времени творили в Перми. Почему нет? Ведь с Курентзисом хотят работать самые известные мастера нашего
времени, понятно, что без него шансов их заполучить не было бы.

Для нас очевидно, что стратегия наших действий должна заключаться в обновлении оперного репертуара к моменту открытия новой сцены и в переосмыслении принципов построения репертуара.

Со следующего сезона мы будем представлять наши новые постановки («Так поступают все», «Свадьба Фигаро», «Дуэнья», «Королева индейцев», «Дон Жуан») блоками несколько раз в течение сезона — с участием преимущественно наших солистов. Это потребует увеличения репетиционного времени, в связи с чем количество других наименований из существующего репертуарного фонда театра сократится, но оно компенсируется серией опер в концертном исполнении (уже в этом сезоне будут исполнены «Летучий голландец», «Летучая мышь» и «Богема»), камерными операми в фойе (которые не должны уступать по качеству постановкам на основной сцене) и, главное, постепенным увеличением количества новых постановок. Камерные концерты, концерты серии «Музыка для нас» помогут раскрыть суть больших сценических произведений.

После завершения цикла опер Моцарта и Да Понте нашим следующим приоритетом станут оперы Чайковского: «Пиковая дама», «Евгений Онегин», «Иоланта». Мы действительно хотим, чтобы за Чайковским весь мир ездил именно сюда, в Пермь.

В репертуаре театра сейчас мало итальянских опер, и мы намерены исправить этот пробел. «Травиата» и «Богема» уже внесены в расписание ближайших сезонов.

Согласно государственному заданию, в течение одного сезона мы должны поставить две оперы, два балета, один детский спектакль и серию из 10 концертов симфонической музыки, но никто не запрещает нам ставить больше. Единственные ограничения — производственные мощности, репетиционные площадки и финансы.

Конечно, постановки мирового уровня затратны — гораздо более затратны, чем постановки предыдущего периода. Но под имя Курентзиса спонсоры готовы оказывать существенную помощь театру.

Объём внебюджетного финансирования театра в 2013 году по сравнению с 2010 годом вырос в 10 раз. Львиная доля этих средств была направлена на создание новых постановок, так как это является основной уставной деятельностью театра. Для справки: стандартное соотношение постановочных расходов к текущим расходам театра, как правило, составляет 1:3. В нашем случае субсидии на постановочную деятельность относительно субсидии на всё остальное составляют 1:10. Сейчас благодаря спонсорской поддержке установлен более адекватный баланс, то есть соотношение ближе к той норме, которая принята во всём мире. Таким образом, в 2013 году порядка 50% постановочных расходов покрыто за счёт спонсорских средств.

Смею снова утверждать: не было бы Курентзиса — не было бы этих средств и не было бы тех результатов, которыми мы можем гордиться (количество номинаций на прошлую «Золотую маску» и количество самих «Масок» показательно).

С 2014 года начнёт действовать механизм частно-государственного партнёрства, предполагающий создание новых постановок дополнительно к государственному заданию. Согласно механизму, за каждый рубль, привлечённый из частного сектора, из бюджета тоже будет выделен рубль (в установленных пределах). Этот механизм является мощным стимулом для всех заинтересованных сторон — для театра, для спонсоров, для края. При успешном фандрайзинге мы привлечём средства, необходимые для реализации большего количества проектов.

Сейчас остро стоит вопрос нехватки репетиционных площадок. Мы активно совместно с Министерством культуры Пермского края ищем дополнительные репетиционные помещения вне театра.

Вопрос производственных мощностей заслуживает отдельного внимания. Театр может гордиться высококвалифицированными специалистами; наши цеха создают декорации, реквизит и костюмы самого высокого качества — костюмы у нас шьют однозначно лучше, чем где-либо в Европе, в чём убеждаются все приглашённые постановщики. Но опыт работы в 2012 году с Филиппом Химмельманом и в этом году с Питером Селларсом показал, что наша модель управления процессом создания и выпуска новых постановок устарела. Необходимо наладить систему, перестраивая существующую, которая как раз слабо похожа на систему. Стало понятно, чего не хватает, какие функции не выполняются, какие, наоборот, дублируются, — иными словами, стало ясно, что нужно исправить и как наладить эту систему. Эту перестройку нужно произвести сейчас. Она должна сопровождаться пересмотром условий оплаты труда наших цехов.

Наличие двух оркестров и двух оперных хоров в театре и разница в зарплатах этих коллективов давно обсуждается. Довольно много было сказано на эту тему. Добавлю только, что необходима стратегия развития как каждого коллектива в отдельности, так и всех в совокупности.

О необходимости увеличения финансирования коллективов театра мы говорим с властью с 2011 года. Пока в рамках бюджета театра была возможность выделять дополнительные средства за счёт другого подразделения, мы это делали.

Теперь Министерство культуры Пермского края решило выделить дополнительные средства на создание 18 новых ставок с достойными зарплатами в оркестре, начиная с 2014 года. Это хорошее начинание. Конечная цель заключается в том, чтобы максимально сократить расстояние между MusicAeterna и другими коллективами театра, последовательно повышая уровень мастерства и одновременно уровень заработка. К открытию нового театра мы должны быть в состоянии полноценно работать на двух сценах, представляя расширенную концертную программу и все постановки по единому стандарту качества.

Наша гастрольная политика меняется. Театр всегда вёл обширную и успешную гастрольную деятельность — по краю, по России и за рубежом. Гастрольные контракты оказались очень важными для театра в сложные 1990-е годы, и наша балетная труппа продолжает регулярно ездить по Европе, выступая во многих городах, передвигаясь ежедневно на автобусах. Однако теперь более привлекательной выглядит возможность выступать на одной или двух ведущих национальных сценах, причём с оригинальным репертуаром, а не только с «Лебединым озером» или «Жизелью».

Первый опыт гастролей в новом формате состоится уже в октябре: на этой неделе наша балетная труппа представит шесть спектаклей подряд («Шута» Прокофьева и «Свадебку» Стравинского — в один вечер) на сцене Королевского театра Испании в Мадриде.

Мы ведём переговоры и с другими национальными сценами Европы на будущие сезоны и выходим на азиатские рынки, с которыми связь была когда-то утрачена. Преимуществ у этой политики масса: контракты более высокооплачиваемые, менее выматывающий для артистов график, труппа в итоге проводит больше времени в Перми. Что немаловажно, эти контракты более престижны: пора Пермскому балету выступить наравне с Мариинским и Большим, пора донести до зарубежной публики, что мы с ними в одной весовой категории.

Разумеется, театр должен уметь зарабатывать. Притом, что оперное и балетное искусство не могут существовать без субсидий, то есть не являются прибыльными по определению. Приятно отметить, что за последние три года средние сборы за спектакль выросли почти в два раза и заполняемость зала достигла высоких 85%. Но это не предел, на котором мы готовы остановиться.

Важно, чтобы в театре была финансовая прозрачность. Порой наши спонсоры удивляются высокой стоимости создания или проката спектакля, и мы должны быть в состоянии всегда показать и обосновать все цифры. Это касается и ведения хозяйственной деятельности. Никакого произвола ни на каком уровне не должно быть. Решения финансового характера необходимо принимать коллегиально. Попечительский совет в этом смысле может выполнять функцию и наблюда-тельного совета, санкционирующего основные стратегические решения.

Создание попечительского совета, которое обсуждалось ещё год назад, было отложено, пока решалась судьба второй сцены, ведь решение о реконструкции носит определяющий характер для всего дальнейшего развития театра, то есть определяет те задачи, которые стоят перед нами. Теперь, окончательно получив положительное решение, мы можем приступить к формированию совета, и соответствующие переговоры уже ведутся.

Пользуясь случаем, хочу объявить о согласии Жерара Мортье, который до недавнего времени был интендантом мадридского Королевского театра, стать почётным покровителем нашего театра. Мортье признан главным реформатором оперного искусства во второй половине ХХ века, самой влиятельной фигурой своего времени в музыкальном театре. Его часто сравнивают с Дягилевым. Его патронаж закономерен и очень значим для нас.

В завершение: история с памятником П. И. Чайковскому хорошо иллюстрирует то, что происходит. Этот памятник был установлен, насколько мне известно, в конце 1980-х годов. Не думаю, что кто-либо когда-либо считал его шедевром. Живому Петру Ильичу вряд ли отважились бы его показать, хотя бы из деликатности. Из деликатности же к чувствам тех, кто из лучших побуждений установил этот памятник, Курентзис не стал первым делом его демонтировать; к тому же нужно было заменить его более достойной работой. Поиск исполнителя затянулся, затем было принято решение о проведении конкурса на создание проекта нового памятника Чайковскому (о котором мы официально заявили как раз на днях) и установлении временного бюста до подведения итогов конкурса.

Как только стало понятно, что мы сможем заменить имеющийся памятник, Курентзис распорядился его демонтировать. Тут же нас упрекнули в том, что мы «покушаемся на святое». Да мы просто хотим, чтобы в вестибюле нашего театра стоял лучший памятник Чайковскому! Мы хотим, чтобы постановки его опер в нашем театре были шедеврами. Мы хотим, чтобы театр не терял позиций, чтобы, наоборот, он опережал время, развивался, добивался всё большего признания и славы, был благополучным во всех отношениях. Разве можно быть против этого?

Обращаюсь ко всем тем, кому действительно небезразлична судьба театра, в том числе к тем, кто в своё время многое для него сделал и готов сегодня его поддержать.

Пермский театр оперы и балета обзавёлся в лице Теодора Курентзиса настоящим лидером. Любой художественный руководитель, чтобы быть настоящим лидером, должен быть, прежде всего, большим художником. Курентзис — признанный во всём мире большой художник. К тому же он стратег. Театру сейчас необходимо объединиться под его началом и поверить ему. Всё остальное — дело техники.

Интернет-газета NewsKo