21 мая в Перми состоятся сразу две мировые премьеры на музыку Дмитрия Шостаковича: опера «Оранго» и балет «Условно убитый». Постановщиком и хореографом в обоих случаях выступил Алексей Мирошниченко, главный балетмейстер Пермского театра оперы и балета.

Две партитуры Шостаковича, ставшие музыкальной основой спектаклей, были найдены совсем недавно в архивах Музея Глинки[1] исследовательницей творчества композитора, кандидатом искусствоведения Ольгой Дигонской. Пролог к так и незавершенной опере «Оранго», заказанной Большим театром по случаю празднования 15-летия Октября, композитор начал в 1932 году, когда весь мир науки и искусства был увлечен евгеникой, идеей создания нового сверхсущества, экспериментального получеловека-полуживотного. Партитура Пролога к опере «Оранго» и готовый текст Алексея Толстого и Александра Старчакова в редакции композитора требовала лишь режиссерской трактовки. «Условно убитый» потребовал от постановщика и хореографа Алексея Мирошниченко большой работы с музыкальным материалом. История, вписанная в контекст учений Осоавиахима[2], — это набор отдельных номеров, созданных для Ленинградского мюзик-холла. До сегодняшнего дня они были единожды проиграны в полном объеме в 1931 году, в виде эстрадно-циркового ревю, в котором блистали молодые Леонид Утесов и Клавдия Шульженко. От старого либретто были оставлены лишь имена главных героев. В новой версии Алексея Мирошниченко в центре истории —  мороженщица Машенька Фунтикова, которая становится мишенью для руководителя учений Бейбуржуева, но ее спасает возлюбленный — простой рабочий Стопка Курочкин.

Алексей Мирошниченко, хореограф и режиссер-постановщик:

— Логически мы идем по пути «Шута» (балет на музыку Сергея Прокофьева, поставленный в Пермском театре оперы и балета в 2011-м), то есть средствами неоклассической хореографии и художественных соответствий стремимся воссоздать стиль эпохи тридцатых годов ХХ века. И практически сразу репетиции показали, что мы, товарищи, верным путем пошли. Здесь главное — настроение. Что-то есть от олимпийских шествий, что-то от физкультпарадов. Когда смотришь на все эти массовые выступления, довоенные и послевоенные, — видишь здоровых и физически развитых людей, которые бодро строят коммунизм, всегда готовы дать решительный отпор врагу… И музыка Шостаковича передает это настроение.

Главным художественным ориентиром для постановщиков стали работы родоначальницы советского конструктивизма Александры Экстер. Оформление, созданное художницей к спектаклям «Фамира Кифаред» И. Ф. Анненского (1916), «Саломея» О. Уайльда (1917), «Ромео и Джульетта» У. Шекспира (1921) — для Камерного театра Александра Таирова, разрушало устоявшиеся каноны: вместо традиционных расписанных задников и кулис она из простейших геометрических форм конструировала трехмерное сценическое пространство, что по тем временам производило эффект «разорвавшейся бомбы». Используя разработанные ею приемы, сценограф Андрей Войтенко с помощью двумерных полотен и металлических конструкций создал иллюзию полностью занятого, многослойного пространства сцены. Несмотря на кажущуюся прозрачность, эти декорации — одни из шести самых тяжелых в театре, общий вес их — около трех тонн!

Художник по костюмам Татьяна Ногинова тоже поставила театральный рекорд: для двух спектаклей ею создано около двухсот костюмов, среди которых один — для четвероногой артистки — немецкой овчарки.

Татьяна Ногинова, художник по костюмам:

— В «Условно убитом» для меня было важно — сохраняя стилистику выбранной эпохи — не мешать хореографу, поэтому костюмы сделаны с кинематографической точностью, чтобы просто создать ощущение повседневности того времени. В «Оранго» работает скорее гротесковый, буффонный прием. Для этого мы используем принты, созданные на базе живописи художника Павла Филонова. Это решение дает нам возможность абстрагироваться от бытовой стороны, мы превращаем костюм в футляр из коллажей.

Не стесняющие движений костюмы примеряют не только артисты балета, но и солисты оперы и хор musicAeterna: им приходится интенсивно и много двигаться по ходу действия. И хотя бытует мнение, что оперные певцы и активные перемещения по сцене несовместимы, артисты хора и солисты азартно взялись за поставленные хореографом задачи. Результат их работы — поющие и танцующие советские люди в опере «Оранго». А в балете «Условно убитый» задействованы другие начинающие танцоры — учащиеся Пермского государственного хореографического колледжа. Для них специально поставлен Ретро-вальс и сцены марширующих пионеров.