Пермский театр оперы и балета представил новый спектакль-дрейф под названием Location. Как и в прошлогоднем «Location/Вы находитесь здесь», в нём надо ходить по улицам в наушниках и слушать разные офигенные истории. Только в этот раз это не пустое псевдофилософское умничанье, а настоящие и искренние истории живых людей — жителей Перми. Это безусловный прорыв для подобных спектаклей в нашем городе. Правда, плохо работающих и бесполезных вещей, которые портят если не всё, то очень многое, там тоже хватает.

---

Это сквер у Оперного театра. Что я помню о нём? Что могу рассказать? Из того, что могу вспомнить, и того, что вообще можно рассказать... Сколько же мы тут в студенчестве выжрали кондитерского коньяка с говорящим прозвищем «Тайсон»! Хотя нет, об этом лучше не надо. Вот хорошая история — лет девять назад, в начале лета в сквере отмечали 75-летие Ленинского района. На гуляния выгнали почти весь институт культуры. Мы — молодые и хрустящие студентики — должны были изображать людей из советского прошлого, для этого всем выдали костюмы из театров и, кажется, даже музеев. Пионеры, чекисты, милиционеры и простые обыватели из давних времён наводнили тогда сквер. Мне тоже дали старомодные пиджак и брюки, и я думал, что буду в них пару часов вальяжно прохаживаться по аллейкам в компании друзей.

Но фиг там. То ли потому что я считался ответственным парнем, то ли за пристрастие к интеллектуальным играм, меня оправили в угол сквера, что рядом с выходом на трамвайную остановку у почтамта. Там я весь праздник присматривал за людьми, игравшими в шахматы, шашки и домино. Такое себе веселье. Хотя клуб пермских шахматистов, приглашённый на празднование, поражал тем, как его участники лихо разыгрывали блицы-турниры. Но они ровно через сорок минут собрали свои шахматы (случайно прихватив институтские шашки) и убрались восвояси. Без них стало совсем скучновато. Если бы не друзья, заглядывавшие передохнуть после променада, была бы совсем тоска.

Из забавного было только то, когда одна сокурсница заглянула в этот уголок и села на принесённую из института скамейку, и та под ней сломалась. А уже в конце праздника, когда мы затаскивали столы и скамейки в «Газель» буквально за пять минут, что мы отошли из этого угла, за нашей мебелью вальяжно развалилась пьяная компания, продолжавшая банкет. Хорошо, что парни попались нормальные и не стали закусываться, когда мы попросили их убрать пивас и чипсоны и вообще пересесть с казённого имущества. Что я ещё могу вспомнить и рассказать об этом сквере? Сейчас подумаю... А вот... Простите, а вы не напомните, я уже говорил вам, что такое безумие?

Говорил. Год назад в статье о спектакле-променаде «Location/Вы находитесь здесь». Тогда мои измышления об искусстве, топорах и компьютерных играх, обращенные в диалог с неведомым другом, приправленные цитатой из игры FarCry 3, были просто пародией на тексты спектакля. Такие же невнятные, заумные и глупые одновременно, и толком не предлагавшие как-то по-новому взглянуть на город, эти явно написанные тексты не предлагали. Это была не единственная, но самая большая проблема того спектакля.

Фото: Никита Чунтомов

Надо отдать должное всем, кто работал над Location, в частности, композитору Андрею Платонову и режиссёру Дмитрию Мулькову (в прошлогодней работе он был «конструктором ситуаций», что бы это не значило), этот явный сиквел гораздо лучше оригинала. В первую очередь изменившимся подходом к освоению города. Самое главное, лучшее и прекрасное, что сделали создатели спектакля, так это отринули пустословие и обратились к простым личным историям простых людей, связанным с определёнными местами по пути следования. Примерно таким же, как в начале этой статьи.

По сути, Location — это очень хороший вербатим, который отлично вписан в формат путешествия по городу. Участники собираются в сквере у оперного, надевают наушники, делятся на две группы и расходятся по разным направлениям. У каждой группы своё путешествие. В моём случае сквозным персонажем, байками которого перебивались другие истории, оказался подпитый, но очень трогательный бомж, повидавший всякого.

Также в списке живых историй живых людей: рассказы женщины из старого дома в самом центре, на улице Петропавловской, о том, как в нём интересно жить, буквальное следование по маршруту почтальона, который делится трудностями и радостями своей работы. В самом финале — немного быта сотрудницы булочной. Но, пожалуй, самое искренне, трогательное и интерактивное, что встречалось в нашем путешествии, так это история детской площадки во дворе. Качаясь на качелях или просто сидя на лавочках, можно выслушать, как сначала меленькие дети рассказывают, чем живёт их дворик: о том, что однажды там задержали убийцу, что один из мальчиков дружит с птицами и даже разговаривает с ними, и что эти дети не хотят взрослеть. Чуть ли не сразу после этой фразы уже взрослая девушка говорит о своей детской компании из этого двора, которая, как и все детские компании, распалась. У Location вообще всё очень хорошо с тем, как именно человеческие истории вписаны в город, то, как город поддерживает повествование, и, наоборот, как истории раскрывают город. Но вот именно во дворике эта синергия достигает просто запредельных величин.

Создатели этого спектакля-дрейфа явно провели огромную и очень сложную работу по сбору материала и его адаптации под формат прогулки. И то, что они вот так обратились к живому, настоящему и человеческому — их главное достижение. Все рассказанные людьми истории настолько простые и трогательные, что просто не могут оставить никого равнодушными. Этот высочайший гуманизм и отличная форма позволяют назвать Location лучшим променад-спектаклем города со времён RemotePerm.

Фото: Никита Чунтомов

Но назвать его таким нельзя. Потому что блестящую работу в этом спектакле обрамляет и даже портит оставшиеся со времён прошлогодней постановки проблемы. Одна из них — то, как истории связаны в одно действо. И это снова те же бесячие и откровенно вычурные фразы от диктора, вроде «посмотрите вокруг», «что вы помните?», «посмотрите на людей вокруг, что вас отличает? А что объединяет?», и прочие откровенно бессмысленные попытки превратить зрителя в участника, заставив его что-то там вспоминать. И такие перебивки есть после каждой истории, но на их фоне эти требования смотрятся излишне пафосно, чужеродно, откровенно блекло и поэтому вообще никак не работают. Ещё одна такая мешающая и вырывающая из отличного ритма путешествия по человеческим рассказам попытка интерактива — это всякие активности, вроде игры в открытки во время блока с почтальоном (да, ребята, я верю, что этот ярко-зелёный почтовый ящик всегда висел на этом черном заборе парковки).

Но это всё не так страшно, по сравнению с тем, что местами у спектакля напрочь отказывает чувство понимания того, чему он вообще посвящён. Ярче всего это проявляется в финале. Там бомж-рассказчик делится какими-то совсем запредельными по своим эмоциям историями о том, как его подожгли в сквере какие-то уроды, о том, как он сильно любит свою дочь, как лежал в ребцентре и как уходил в монастырь. Это потрясающий по силе фрагмент, идеальный для финала, потому что круче этого ничего быть не может. Но спектакль после этого продолжается уже откровенно пустопорожними действиями, вроде речей диктора о том, что вы все живёте и работаете в одном городе на благо друг друга. Ещё и в фойе Оперного театра заводят — полистать фоточки, сделанные прямо во время прогулки. Видимо, это всё должно давать рефлексию и подчеркивать, что мы все живём в одном городе, все мы разные, но все мы вместе etc. Но на деле такое завершение лишь сбивает и портит финал. И всю работу вообще.

Фото: Никита Чунтомов

Всё, что не касается живых людей и того, как их истории подаются через ландшафт, сделано в Location так же плохо, как и год назад. Вместо того, чтобы предложить зрителю просто быть свидетелем хорошо связанных воедино и проиллюстрированных, ни много ни мало, целым городом, трогательных историй, Location опять насильно заставляет зрителя быть участником. Словно просто быть свидетелем — это что-то плохое, тем более, когда это вообще самое лучшее, что есть, и само по себе замечательное вовлечение. Но тут вовлекать опять пытаются очень натужно — с помощью не очень работающих приёмов и фраз лезут зрителю в голову, причём без особого понимания, зачем это вообще и для чего. Да ещё и при условии, что до сердец людей-то уже удалось достучаться.

Помните, год назад я говорил вам, что такое безумие? Безумие — это повторение одно и того же с надеждой на другой результат. Новый Location — уже не безумие. Это, безусловно, большой шаг вперёд для пермских спектаклей подобного формата. Главное, что он делает — обращается к такой простой, но такой цепляющей человеческой искренности. Просто даёт голос людям и тем самым оживляет хорошо знакомые улицы города, позволяя на них взглянуть по-другому. Ещё Location даёт действительно новый, необычный зрительский опыт, невозможный ни в каком в другом формате.

К сожалению, спектакль на этих своих не просто сильных, а прекрасных сторонах не сосредотачивается, не развивает их и не обрамляет соответствующей концепцией. Он хочет быть не просто хорошим путешествием, рассматривающим Пермь как сборник реальных историй живых людей, а пытается быть чем-то большим, поэтому насильно лезет зрителю в мысли, вместо того, чтобы его просто отпустить. Да, я припомнил то, как мы пили «Тайсон» и проводили юбилей района в сквере у театра. Но спектакль устроен так, что, слушая, как другие рассказывают истории, я бы и так вспомнил свою. Без каких-либо приказов диктора. К сожалению, пока авторский коллектив Location без них не может.


Текст: Григорий Ноговицын