Первичные признаки провинциальности — косность и ханжество, недоверие и закрытость к проявлениям нового, непривычного. Я сам неоднократно бывал в Перми, здесь не раз исполнялась моя музыка. Наши столицы могут поспорить с Пермью за право называться провинцией. Несмотря на то что здесь нет консерватории — а может, и благодаря тому, ведь наше образование в силу катастрофической нехватки актуальной информации зачастую прививает косность и закрытость. Дипломированное, «сертифицированное» незнание гораздо агрессивнее и опаснее для культуры, чем незнание наивное, открытое к восприятию незнакомого.
Вторичными признаками можно было бы назвать наличие и развитость инфраструктуры. Расскажу о том, что мне ближе, — о современной музыке. Если учитывать ее плачевное состояние в России в глобальном масштабе, то и по этим параметрам назвать Пермь провинцией было бы не вполне справедливо. Этот город давно стал одной из постоянных гастрольных точек самых активных российских коллективов, специализирующихся на исполнении новой музыки, — Московского ансамбля современной музыки (МАСМ), ГАМ-Ансамбля, «Студии новой музыки». В конце августа в городе Чайковском откроется первая международная академия МАСМ — беспрецедентное для России событие: две недели российских и иностранных студентов будут учить звезды современной музыки — итальянец Пьерлуиджи Биллоне и француз Франк Бедроссян. (Биллоне вообще никогда не был и не исполнялся у нас — его знакомство с Россией начнется с Пермского края.) Не говоря о фестивале «Дягилевские сезоны», на котором регулярно выступает тот же МАСМ, о Международном фестивале современной музыки, который курирует пермский композитор, председатель местного отделения Союза композиторов России Игорь Машуков, и т. д. Постановки новой оперы — редкость даже для столичных театров, а вот в Пермском недавно состоялась премьера оперы Александра Чайковского. Учитывая все вышеперечисленное, Пермь оказывается одним из активных игроков на поле современной музыки.
Есть еще один признак культурной провинции — отсутствие воли к конкурентной борьбе на широком культурном пространстве, консервация внутренней культурной жизни (так называемый особый путь). Пермский культурный проект, о котором последние годы много говорится, является попыткой выхода в мировое конкурентное пространство. Футбольные команды приглашают легионеров для повышения конкурентоспособности как на соревновательном уровне, так и внутри команды. Так же действует и культурная политика во всем мире. В Европе существует развитая система артистических стипендий и грантов, с помощью которых города завлекают к себе лучшие силы, создают для них максимально комфортные условия, чтобы в конечном итоге полностью заполучить себе известное имя. Так поступали в Средние века, когда правители стремились иметь при дворе лучших музыкантов и лучших художников, так поступают и сегодня. В результате слава художника частично присваивается и городу, который становится Меккой для поклонников его таланта.
Переезд Теодора Курентзиса — это настолько же заметная потеря для Новосибирска, насколько яркое приобретение для Перми. В конце концов, я больше чем уверен, что Теодор не оставил в Новосибирске после себя пустое, разоренное поле. Остаются музыканты, активно работавшие с ним, наконец, остается публика, у которой деятельность Теодора должна была воспитать достаточно изощренный вкус. У Новосибирска сейчас задача передать то, что было воспитано Теодором, в достойные руки, чтобы можно было продолжать поддерживать статус одного из активнейших театров страны. В свою очередь, для Пермского театра оперы и балета это шаг к интеграции в мировое оперное пространство. Пять лет — это достаточный срок, чтобы воспитать в театре силы, способные продолжить и развить наработанный опыт. Худруки могут и должны меняться, это залог активного творческого кровообращения театра.
России требуется бригада Теодоров Курентзисов, которые были бы согласны внедриться в нашу провинцию. Но на то нужна воля местных властей. Статус столицы нужно отстаивать в конкурентной борьбе. И на культурном поле шансы стать столицей больше там, где талантам предоставляется возможность для полноценной самореализации. Стоит это, как мне кажется, не дороже строительства какого-нибудь супермаркета, а результат способен отразиться на целых поколениях. Зачем это нужно? Сложный культурный продукт формирует сложную личность, способную отличить оригинал от подделки, а такая личность сложнее поддается манипуляции — и это еще одно мерило провинциальности.