Про кровь. Про тайну крови как символа жизни и смерти одновременно. Носферату — воплощение нашего внутреннего страха смерти/крови. Он сидит в каждом из нас, или, как вариант, мы все — внутри него.

В конце лета в город Чайковский Пермской области съедутся молодые композиторы, чтобы поучиться и пообщаться.

Курсы сочинителей серьёзной музыки — дело привычное для Европы и прочего цивилизованного мира, но совершенно новое для России. Именно поэтому захотелось расспросить композитора Дмитрия Курляндского, придумавшего эту академию и повесившего на себя создание этого непростого дела, про то, что планируется. А заодно и расспросить про оперу «Носферату», которую Курляндский сочиняет для Пермского театра оперы и балета и от сочинения которой его отвлекает строительство этой весьма экспериментальной институции.

— Как возникла идея такого нового для России дела?

— Идея нашей академии зрела уже довольно давно. Московский ансамбль современной музыки много лет проводит всероссийский абонемент «Современная музыка», в рамках которого по городам России вместе с музыкантами ездит один или двое из авторов, звучащих в программе.

Композиторы дают мастер-классы, встречаются со студентами, с местными композиторами. Этот абонемент, своего рода «мобильные» мини-академии, очень востребован в российских регионах, где возможность живого общения с современными авторами, тем более зарубежными, практически равна нулю.

В какой-то момент я предложил Виктории Коршуновой, директору ансамбля, попробовать создать некий «стационарный» вариант академий.

То, что я предложил, — это, по сути, эквивалент существующих во многих странах международных академий и курсов новой музыки: в Австрии («Импульс»), во Франции (Руайомон), в Германии (Дармштадт), в Голландии (Апельдорн) и т.д. Я в своё время поездил по подобным мероприятиям и знаю, как они устроены.

Плюс к тому я понимаю, что не у всех российских композиторов есть возможность путешествовать по Европе и оплачивать подобные курсы.

Вике понравилась идея, и она сразу предложила подготовить презентацию проекта для города Чайковского Пермского края — ансамбль давно туда ездит и местная администрация всегда проявляла активную заинтересованность в сотрудничестве.

В этом же городе уже давно проводится детский конкурс композиторов (от школьного возраста до 18 лет) — благодаря сотрудничеству с ансамблем конкурс стал международным.

То есть город активно и убедительно подтверждает своё право носить имя русского классика.

— Зачем лично тебе это надо?

— Конечно, незачем. Только время отнимает от работы — сижу пишу оперу и приходится всё время отрываться, то на письмо ответить, то запрос куда-то послать.

Просто я понимаю, что такая академия необходима в принципе. И вижу, что никто этого не делает. Подумал, предложил, сделал. Я сам бы преподавал с удовольствием, но почему-то создавать такую структуру под удовлетворение собственных преподавательских амбиций мне кажется... слова не подберу... самообманом. Из серии «сам себя не похвалишь — никто не похвалит».

Меня недавно позвали преподавать на подобные курсы в Европу — это приятно.

— А что за оперу ты пишешь?

— «Носферату». Большая опера — судя по всему, вплотную к двум часам подойду, с большим оркестром, хором и четырьмя солистами. Это заказ Теодора Курентзиса.

Оригинальное либретто Димитриса Яламаса (с которым мы уже делали «Лакримозу» и ещё одно либретто — камерной оперы «Астероид 62», про любовь).

Вообще команда постановки целиком греческая — режиссёр Теодорос Терзопулос, художник — Янис Кунелис. Продукция Пермского театра оперы и балета. Ещё намечены постановки в Москве, в Афинах и в Мадриде, идут переговоры с другими театрами. Я только на днях закончил первую сцену, сейчас сижу над второй...

— А про что она?

— Про что — сказать одновременно просто и сложно... Про кровь. Про тайну крови как символа жизни и смерти одновременно.

Носферату — воплощение нашего внутреннего страха смерти/крови. Он сидит в каждом из нас, или, как вариант, мы все — внутри него.

Опера — это своего рода путешествие к Носферату, в его мир, который оказывается лабиринтом слов, звуков, образов, смыслов.

Действие происходит вне времени и вне места. Я бы мог даже в двух словах пересказать сюжет, но это вряд ли будет исчерпывающим описанием оперы.

В первой сцене мы погружаемся в мир Носферату — или его мир рождается на наших глазах. Он складывается из букв и слов, из химического состава крови и списка человеческих болезней.

Это своего рода алфавит/лабиринт Носферату. Ведут нас по этому лабиринту два персонажа — три Грайи (в одном лице, эту «тройную» партию будет исполнять Наташа Пшеничникова) и Корифей. В конце первой сцены эти персонажи призывают жертву — Персефону.

Во второй сцене они её похищают при помощи семи семян граната, как это было в мифе. Третья сцена — свадьба Носферату и Персефоны, которая одновременно оказывается похоронами Персефоны, и здесь строки из заупокойной мессы, реквиема, которые исполняются мужским хором, перемешаны с хулиганскими частушками, которые исполняются женским хором, своеобразным «апокалиптическим хором подружек невесты».

На фоне этих хоров Носферату обучает Персефону своему алфавиту. В последней, четвёртой сцене исчезают все, кроме Носферату, когда он остаётся наедине со зрителями и обращается к зрителям — или обращается в зрителей...

— И в чём технические особенности этого спектакля?

— Режиссура Терзопулоса скупа и интровертна, это всегда предельная концентрация на внутреннем напряжении материала — словесного и телесного, без отвлечения на внешнее.

Движения актёров выстраиваются в чёткие геометрические структуры, которые организуют пространство сцены. Тут нет ничего случайного и ничего лишнего.

Кунелис — один из основателей арте повера и просто великий художник, я чувствую глубокое творческое родство с моими соавторами. И это очень приятно, но не имеет ровно никакого отношения к академии, с которой мы начали наш разговор.

— Как отнеслись к вашей идее на родине Чайковского?

— Когда мы предложили свой проект городу, нас тут же поддержали. В первую очередь это заслуга начальника управления культуры Галины Новиковой — она по-настоящему заинтересована в культурных инновациях, кстати, композиторский конкурс тоже целиком её инициатива. Она представляет действительно новый, современный тип руководителя, который хочет преобразить свой город и сделать его известным. Потом мы устроили презентацию академии на очередном экономическом форуме в Перми, где нам также дали зелёный свет.

— И в чём суть работы академии?

— Я разработал программу академий, исходя из потребностей композиторов, которые мне известны по собственному опыту. В итоге получилось нечто похожее на композиторские курсы в Руайомоне, за тем исключением, что у нас помимо композиторов преподают и музыканты, — мы поставили цель воспитать в регионе собственный ансамбль современной музыки.

— Если совсем коротко, то как академия будет действовать?

— В двух словах академию можно описать так: на академию присылают заявки композиторы до 30 лет включительно. Из присланных заявок жюри, состоящее из композиторов и музыкантов ансамбля, отбирает 12 студентов и трёх стажёров.

Студенты приезжают на академию и в течение 12 дней под руководством приглашённых профессоров и в тесном контакте с музыкантами пишут сочинения для ансамбля, которые исполняются на концертах в Чайковском, в Перми и в Москве. Стажёры посещают мероприятия академии, но не пишут сочинения.

— Кого вы приглашаете в качестве преподавателей?

— В качестве профессоров мы приглашаем самые яркие композиторские имена среднего поколения — мне кажется очень важным сократить возрастную дистанцию между педагогом и учеником.

В этом году это 50-летний итальянский композитор Пьерлуиджи Биллоне, музыка которого сегодня оказывает очень заметное влияние на молодое поколение композиторов во всём мире, но ещё ни разу не исполнялась в России, и 38-летний Франк Бедроссян — один из самых активно востребованных в мире французских композиторов, профессор Университета Беркли в США.

Своё желание преподавать в следующие годы уже подтвердили многие европейские звёзды актуальной композиторской сцены.

— Как будущие композиторы будут проводить время?

— Академия — это две недели очень интенсивных занятий, на отдых времени не останется. По собственному опыту помню, насколько важны для молодых такие встряски — заряда хватает на год как минимум.

Помимо индивидуальных занятий и репетиций, в ходе академий профессора будут читать лекции, ансамбль сыграет несколько концертов, в которых в том числе прозвучит музыка профессоров.

Ну и конечно, очень важно само общение между студентами.

— Вас услышали? Идея оказалась востребованной?

— На первую же академию было прислано 53 заявки из 20 стран — это очень солидная цифра для пилотного проекта. Уже в следующем году мы ожидаем около 300 заявок — идею академий активно поддержало Международное общество современной музыки, которое имеет секции практически во всех странах мира.

География студентов очень обширна — композиторы из Ростова-на-Дону, Омска, Кемерова, Нижнего Новгорода, Санкт-Петербурга, Москвы, из Австралии, Англии, Италии, Канады, Украины, Франции, Швеции.

Что крайне важно для студентов — академия для них абсолютно бесплатна, включая все внутрироссийские переезды.

— Было что-то подобное в нашей стране?

— Подобных мероприятий в России ещё ни разу не было, пока что это было доступно только для тех, кто может себе позволить выезжать в Европу.

Теперь же, наоборот, студенты со всего мира подают заявки и приезжают в город Чайковский.

Мы действительно на две недели превращаем город Чайковский в международный центр современной музыки. Надеемся, что со временем (со скорым временем!) город Чайковский встанет в один ряд с немецким Дармштадтом, французским Руайомоном, австрийским Грацем и превратится в Мекку для молодых композиторов всего мира.

Очень надеюсь, что нам удастся расширить академию, чтобы можно было приглашать больше студентов, больше педагогов и музыкантов.

— То есть Чайковский, таким образом, оказывается включённым в пермский культурный проект?

— Конечно, всё это стало возможным только благодаря искренней заинтересованности и поддержке администрации Чайковского муниципального района и Министерства культуры, молодёжной политики и массовых коммуникаций Пермского края. Нам помогает и французское посольство в Москве, и Министерство культуры РФ. К тому же приезд Пьерлуиджи Биллоне встроился в культурную программу Года Италии и России.

— Кто разрабатывал программу занятий в академии и принял на себя основной груз организационных проблем?

— Художественное руководство осуществляю я сам, разработка программы, общение со студентами и педагогами — я впервые взвалил на себя подобную малотворческую деятельность, скажу честно — тяжело.

Но цель, безусловно, оправдывает затраченные на её достижение силы и время. Я знаю по себе, насколько это необходимо для молодых композиторов.

Виктория Коршунова, директор ансамбля, занимается организацией мероприятий в ходе академии, логистикой, ведёт все организационные переговоры с Чайковским и Пермью.

Самое активное участие в организации проекта принимает пермский композитор — председатель пермского отделения Союза композиторов России Игорь Машуков, он является исполнительным директором академии.

Ну и опять-таки в самом Чайковском это Галина Новикова.

— Когда всё запланированное случится? Назови даты.

— В этом году академия пройдёт с 26 августа по 10 сентября. Концерты в Чайковском — 27 августа, 6 и 8 сентября, в Перми — 9 сентября (причём концерт пройдёт в фойе Пермского театра оперы и балета) и в Москве в Камерном зале филармонии — 12 сентября. 10 сентября в Перми ещё будет концерт Московского ансамбля с музыкой профессоров.

— Это закрытое мероприятие или есть возможность приехать на академию любопытствующим?

— Конечно! Можно присылать заявки на адрес академии (moscowensemble) — мы поможем с размещением. Стоимость проживания и питания совсем невысокая. У свободных слушателей будет возможность посещать открытые мероприятия академии — концерты и лекции. Подробная информация есть на нашем сайте — www.academy.iscmrussia.ru. 

Источник