фестиваль прошумел и завершился, однако городу никуда не деться от своего великого уроженца: балетная труппа Пермского театра оперы и балета продолжает движение "в сторону Дягилева". Под занавес сезона она представляет очередной балет из репертуара "Русских сезонов" — "Свадебку" Стравинского, написанную им для четырех роялей, ударных, хора и солистов. В 1923 году в труппе Дягилева эту более чем необычную партитуру поставила Бронислава Нижинская — сестра Вацлава, не уступавшая знаменитому брату в балетмейстерской одаренности. Ее модернистская постановка оказалась так совершенна, что целых 42 года ни один серьезный хореограф не рисковал браться за "Свадебку", пока в 1965 году американец Джером Роббинс не нарушил негласное табу.

Вторым был Иржи Килиан. Он сыграл собственную "Свадебку" в 1982-м — и, поговаривают, не без личного отношения к теме. К тому времени его хореографический дар был в самом расцвете: Килиан уже 7 лет руководил Нидерландским театром танца (NDT), его постановки вывели эту труппу в первый ряд мировых ньюсмейкеров, артисты боготворили своего арт-директора и понимали с полуслова. Хореограф дал своему спектаклю подзаголовок "маленькая сумасшедшая свадьба". И действительно — это один из самых динамичных и по-славянски темпераментных спектаклей гениального чеха. На постановку Брониславы Нижинской — завораживающие русские картинки в стиле и оформлении Натальи Гончаровой — белоснежный танцевальный вихрь килиановской "Свадебки", одетой художником Джоном Макфарлейном, ничуть не походил.

"Свадебка" Килиана долго шла в репертуаре NDT в одной программе с другими балетами на музыку Стравинского — "Симфонией псалмов" и "Историей солдата", но с 1995 года прочно осела в богатых запасниках труппы. Да и в других мировых театрах, охочих до хореографии Килиана и всегда готовых заполучить в афишу один из его шедевров, о славянском "сумасшествии" чеха как-то подзабыли. Впрочем, и сам Килиан неохотно доверяет "Свадебку" чужим труппам, считая ее одним из самых сложных своих спектаклей. Но пермский худрук Алексей Мирошниченко сумел-таки убедить неуступчивого чеха, что его артисты с балетом справятся, и выиграл имиджевый приз: этим летом Пермь станет единственным в мире городом, в котором играется "Свадебка" Иржи Килиана.

Балет ставит, конечно, не сам чех. Он, похоже, до сих пор не может простить русским Пражской весны, заставившей его навсегда покинуть родину: в Россию приезжает крайне редко и лишь совсем недавно дозволил двум московским театрам (музыкальному Станиславского и Большому) включить в репертуар свои балеты. Как было и в столице, в Пермь постановку Килиана переносят его доверенные ассистенты: Эльке Шеперс работает с женщинами, Филип Тейлор — с мужчинами. Артистов отбирали они сами — и весьма придирчиво. Прежде всего обращали внимание на энергетику испытуемых, на их музыкальность и "владение плечевым корпусом и руками". "Килиан много работает именно с этими частями тела. Рука в балетах Килиана не просто поднимается вверх или вытягивается вперед — ее приводит в движение импульс, идущий из спины. Это важный момент",— объясняет Филип Тейлор. Ухватят ли пермяки этот "момент" — увидим на премьере: текучим стилем Килиана овладеть весьма непросто, Большой театр, например, так и не справился.

В одной программе со "Свадебкой" покажут еще одного "дягилевца" — "Петрушку" Стравинского. Это свежеиспеченная премьера, только что представленная на прошедшем Дягилевском фестивале: американский хореограф Николо Фонте сочинил собственную версию одного из самых знаменитых спектаклей "Русских сезонов". Экзотику русского ярмарочного гулянья он из балета убрал, ибо ставил универсальную притчу — про сегодняшний мир, где человеком манипулируют, как марионеткой. А вот персонажей первоисточника хореограф сохранил. Только Балерина превратилась просто в Девушку, Арап стал близким другом Петрушки, а мистический Фокусник оказался простым Шарлатаном, но не мелким, а крупным — с амбициями современного политического лидера.

Одобрят ли такой сюжетный поворот любители традиционного балета, не имеет никакого значения: аудитория обеих премьер явно выйдет за рамки балетоманской. Ведь за пульт встанет Теодор Курентзис, который известен своими экстраординарными трактовками музыки ХХ века. И который сам — отдельный спектакль.

Источник