Греческий дирижер Теодор Курентзис, давно обосновавшийся в России, проживает переходный период — между Пермью, Санкт-Петербургом и Штутгартом, с выступлениями по всей Европе; от культовой тайны до харизматичной иконы; от эксцентричного аутсайдера до гроссмейстера.
Учитывая его требовательные, если не сказать фанатичные, репетиции — отголоски Серджу Челибидаке, он вряд ли будет работать в США, где все регулируется профсоюзами. Но на прошлой неделе он и его musicAeterna (оркестр и хор, основанные в России) дебютировали с четырьмя аншлаговыми выступлениями «Реквиема» Верди в The Shed, новом авангардном концертном комплексе в Хадсон-Ярдс, Манхэттен. Это было потрясающе — со времен Тосканини и ему подобных.
Как оценить выступление? Оркестр насчитывал около 100 человек, а хор — 80 (все это, должно быть, стоило целое состояние, с долгими репетициями в Нью-Йорке даже после нескольких выступлений с «Реквиемом» в Европе). Оркестр и хор выглядели и звучали великолепно. Выглядели: сверкающие медные, стоящие скрипки и альты, барочный стиль. Звучали: богато, чутко, начиная с мягкого шепота и заканчивая апокалиптическим громом.
И вот так сюрприз: относительно небольшой (рассчитанный на 1250 мест) театр Маккорта с высокими потолками, стены и крышу которого можно откатить для проведения концертов на открытом воздухе, до сих пор соприкасался только с музыкой усиленного звучания, однако он также великолепно звучал в исполнении оркестра.
Все это, конечно же, собрал и сделал Теодор Курентзис. Порой он звучал эксцентрично (как в исполнении Моцарта в Зальцбурге, где он теперь частый гость), но его Верди был идиоматичным и захватывающим, точность никогда не стояла на пути внутреннего волнения. Молодой на вид хор пел с богатой интонацией и замечательной связностью. Солисты — Зарина Абаева, Клементина Марген, Рене Барбера и Евгений Ставинский — прекрасно и ансамблировали, и блистали сольно.
Алекс Путс, художественный руководитель и генеральный директор The Shed, любит объединять творцов, и здесь музыка сопровождалась интересным фильмом покойного ныне Йонаса Мекаса. Мекас был любимой фигурой на Манхэттенской сцене независимого кино. Но здесь его фильм, заказанный арт-центром специально для «Реквиема», не сыграл большой роли, кроме как неуместно отвлекал. Тем не менее, музыка и исполнение были настолько полными силы, что картина просто оставалась без внимания.
Источник: Financial Times
Перевод: Августа Аверенс