С приходом в Пермский театр оперы и балета музыкального руководителя и главного дирижера Теодора Курентзиса, а также главного балетмейстера Алексея Мирошниченко театр живет не премьерами, а проектами.
Нынешний продолжил проект предыдущего сезона, который назывался «В сторону Дягилева», и на этот раз объединил не три, а два балета — статусный, но неизвестный в России, и современный, мировую премьеру: «Свадебку» Игоря Стравинского — спектакль Иржи Килиана (1982), перенесенный в Пермь из Гааги, и свежую копродукцию Пермского театра оперы и балета и театра «Киев модерн-балет»«Геревень» — музыка Владимира Николаева, хореография Раду Поклитару. Дягилевская хватка здесь вполне прослеживается: во-первых, партитура «Свадебки» Стравинскому была заказана Дягилевым, партитура «Геревень» Николаеву — Курентзисом; во-вторых, сходство двух вещей наблюдается на уровне жанра, масштабного количества оркестрантов и перкуссионистов, схожести в составах инструментов (четыре рояля), использования хора; в-третьих, заказ постановки радикальному хорео-графу — смелый шаг.
Но пермскому театру к экспериментам не привыкать. За год, когда главные театры намерены отметить 100-летие партитуры Стравинского «Весна священная» (1913) (Большой театр — мировой премьерой Уэйна МакГрегора, Мариинский — переносом спектакля Саши Вальц), в Перми выпускают «Свадебку» (1923). Но не в неканонической, скажем, хореографии Брониславы Нижинской. Премьеру нигде не идущего опуса Килиана пермяки сыграли под конец предыдущего сезона, в июне, но именно в парном сочетании «Свадебки» (за пультом стоял Курентзис), идущей следом за новым спектаклем «Геревень», и задуман данный проект.
«Сумасшедшей свадьбы», как назвал Килиан свой балет, в исполнении второго состава не было. «Свадебка» — первый опыт пермских классических танцовщиков в другой пластической системе координат, где вместо пуантов — мягкие туфли, где широкая амплитуда торса и рук сменяет академические позы, а внутренний нерв танцовщиков должен быть сродни драйву кустурицовских актеров. Действо скорее напоминало сватовской старорусский обряд со всеми его составляющими: страхом невесты, робостью жениха, рождением чувства, доверием друг к другу. Но талантливая Инна Билаш (отличившаяся в программе балетов Баланчина) и Артем Мишаков внесли и иные акценты. Их «Свадебка» вышла квинтэссенцией всего Стравинского, особенно в ее танце была жертвенность, если иметь в виду образ Жертвенницы в «Весне священной», а в кордебалетном танце передавалась молитвенность «Симфонии псалмов».
Артисты «Киев модерн-балета» показали, что значит танцевать на пределе эмоций. Поклитару умеет зажигать артистов, когда они преобразовываются на глазах (это хорошо помним по снятой «Ромео и Джульетте» в Большом театре). Раду любит работать на парадоксах и контрастах: свадьба — она же похороны, она же прощание с собой и отсюда одиночество. Недаром он предложил назвать балет «Последняя брачная ночь». Неологизм «Геревень» — выбор композитора. Поклитаровская история происходит после ее завершения — такая жизнь после жизни. А чувства рождены из пепелища чувств — такой платоновский «котлован». Но Поклитару и здесь творит чудеса: из куска тряпки (изображающей младенца на руках матери) вырастают десятки младенцев, потом тряпка трансформируется в стол, затем — в реку. Декорации Андрея Злобина, колодец, который стоит посередине сцены, ездящие по сцене ширмы и трансформирующийся круг-колесо — все монохромного серого цвета с единственным вкраплением красного.
Вечер получился про цикличность жизненного круга и конкретную ценность высшей обрядовости и неминуемой сменяемости событий в жизни человека. Умница Килиан высказался на эту тему светло и поэтично, заставляя себя и своих исполнителей преодолевать страхи перед будущим. Его спектакль заканчивается уходом двоих в свою горницу, навстречу новой жизни. И в этом преодолении и нерве — вся сила и мудрость хореографа-классика. Хореограф другого поколения, Поклитару в одном из лиричных своих спектаклей погружает зрителя во мрак и одиночество, подводя его к мыслям о тленности и забвении. И там, где свадьба рифмуется с похоронами, в этом столько у балетмейстера незащищенности.
Через месяц пермяки покажут виртуозные хореографические каскады Уильяма Форсайта, которые войдут в состав эстетского неоклассического проекта. Поклитару же в ближайшем будущем ждет большая совместная работа с Декланом Доннеланом в Большом театре. Что касается судьбы «Геревеня», он должен войти в репертуар пермского театра, молодежная часть аудитории своим приемом откровенно высказалась «за». Вместе с ней желаем нескорой разлуки связанному брачными узами «свадебному» проекту.