В Москву пермяки приехали, как всегда, не просто с премьерой, а с амбициозным проектом «Век танца: Стравинский – Баланчин». И «Аполлоном», которому скоро сто, и «Рубинами», близящимися к полувековому юбилею, нас наконец-то не удивишь. Но обычно отечественные театры верстают балеты на музыку Стравинского в безопасных соединениях с Чайковским, Бахом или другими «мелодичными» классиками. Пермский театр оказался первым на наших широтах, проявившим бескомпромиссность и составившим вечер из трех балетов любимого композитора и соратника Баланчина. Правда, для конкурса эксперты выбрали не хрестоматийные спектакли, а третью часть вечера – практически неизвестную у нас «Симфонию в трех движениях». Но и две остальные в Москве все же показали.

«Аполлона», который идет в первоначальной версии, с прологом «Роды Латоны», труппа танцует сосредоточенно и напряженно, и только Инна Билаш переводит эту напряженность из фактора психологического в художественный: ее Терпсихора не только по-модельному тонка и высока, но и точна в баланчинской графике. Юный Никита Четвериков в заглавной партии проявил себя хорошим партнером и надежным солистом. Однако пока его Аполлон хорош собой – и похож на всех принцев балетной классики разом, так что сложно понять, чем он впечатлил экспертов, ради него использовавших исключительную возможность выдвинуть исполнительскую работу без номинирования спектакля.

Но «Симфонию в трех движениях» танцевала, кажется, другая труппа – свободная от всех проблем, не боящаяся никаких авторитетов и не ведающая комплексов. Хотя российские труппы традиционно мучаются страхами именно перед таким Баланчиным – безмятежным богом, обряжающим три десятка танцовщиков в купальники и черно-белые трико и выстраивающим их в строгую линию, в которой не спрячешься ни за красивую пачку, ни за блеск диадемы. Шестнадцать кордебалетных девушек с «конскими хвостами» и три пары солистов то ведут каждый свою тему, то соединяются в тутти, то рассыпаются с калейдоскопической скоростью в полной гармонии с музыкальным развитием – Баланчин всю свою жизнь стремился превратить свои балеты в хореографические партитуры. «Симфония в трех движениях» относится к тем постановкам хореографа, которые были созданы не в дуэте с композитором (опус Стравинского датирован 1945 г., Баланчин обратился к нему в 1972-м, в зените мастерства и славы), но стали свидетельством их профессионального единомыслия и единодушия, как «Спящая красавица» Чайковского и Петипа: хореографический строй этой махины соответствует сложности музыкальных построений, а музыкальная игра с перекличкой времен оборачивается такой же парадоксальной пластической игрой, терпкость которой подчеркивают вневременные купальники и трико – неизменная принадлежность ежедневного балетного класса и любимая униформа Баланчина.

И в этой расчисленной стихии пермяки танцуют и со своим знаменитым апломбом, и с масштабом, который не предполагаешь за труппой, ютящейся дома на маленькой сцене, которыми оснащали провинциальные театры в XIX в. Здесь Александр Таранов, любимый многими со времен победы в телевизионном «Большом балете», снова превращается в сияющую комету, Инна Билаш обнаруживает сходство с Одри Хепберн, а Никита Четвериков безболезненно отдает кому-то в кулисах корону принца. А зрителей в зале охватывает от этих преображений эйфория не меньшая, чем артистов на сцене. И этому чувству счастья в нынешнем сезоне мало кто может противостоять.

Анна Галайда | Ведомости