В Пермском оперном состоялась первая премьера сезона — одноактные балеты, поставленные тремя современными хореографами

Фото: Андрей Чунтомов

Спектакль даже называется фамилиями постановщиков — «Севагин/Самодуров/Пимонов» (12+). Музыкальный руководитель и дирижер — Владимир Ткаченко, сценограф — Альона Пикалова.

Если продолжить фамилиями композиторов, последовательно — Вивальди, Раннев, Светличный. Владимир Раннев (Санкт-Петербург) и Антон Светличный (Ростов-на-Дону) написали музыку к премьере по специальному заказу театра. Что получилось в итоге?

Получились три лаконичных и совершенно разных балета (они вполне могут идти самостоятельно), в которых все-таки есть очевидные рифмы. Во-первых, три представленных балетмейстера принадлежат одной школе — Академии имени Вагановой.

Во-вторых, во всех трех постановках (особенно в первой и в третьей) однозначно «переночевали» Баланчин и Форсайт, оставив не только явные и скрытые цитаты, но эту невероятную скорость в исполнении неоклассики. Наконец, асюжетность, старательно выверенная с первого до последнего такта. Фрагменты и всполохи жизни, не более.

Вечер открывала одноактовка 25-летнего Максима Севагина, художественного руководителя балета Музыкального театра Станиславского и Немировича-Данченко. Многие балетоманы пришли именно «на Севагина», внезапно назначенного худруком в марте 2022-го после скоропостижного отъезда Лорана Илера и ставшего самым молодым руководителем на этом посту.

Для Севагина (пробующего себя в авторской хореографии еще со студенческих лет) это был шестой сезон в «Стасике» (театр Станиславского — ред.); премьером Севагин не стал, но уверенно танцевал сольные партии. И вдруг такой взлет.

Балет «В темных образах», поставленный на музыку Вивальди, захватывает зрителя сразу, — и не только стремительностью и частотой калейдоскопически меняющихся неоклассических па. Спектакль идет практически в темноте, лишь из третьей и четвертой кулис на танцовщиков подается свет, эффектно выхватывая вроде бы знакомые комбинации, нет-нет да прослоенные элементами авторской хореографии, виртуозно вставленными в классические вращения и прыжки.

И эти математическая выверенность поз, многообразие линий и отточенная пуантная техника не могут не завораживать. Кажется, дольше нескольких минут такая скорость исполнения длиться просто не может, но она длится и длится, и в эффектных дуэтах, ансамблях и трио не последнее место занимает ирония.

Периодически задорный хореографический текст воспринимается едва ли не детальной «визуализацией» Вивальди, всех этих завитушек и виньеток. Р-р-раз — и картинка снова рассыпалась, трансформировалась в другую. И если в двух словах попытаться описать балет «В темных образах», то это экспрессивность плюс сложнейшая техника, продемонстрированная в знакомой лексике.

За Севагиным следовал Самодуров, «Ultima Thule», балет, поставленный на «Двадцать вариаций» Владимира Раннева для симфонического оркестра. Вячеслав Самодуров, более десяти лет возглавляющий балет Екатеринбургского оперного театра (сейчас «Урал Опера Балет»), трижды лауреат Национальной театральной премии «Золотая маска», реализовался как балетмейстер после того, как завершил карьеру танцовщика.

В качестве премьера Самодуров выступал в Мариинском театре, Национальном балете Нидерландов, Королевском балете Великобритании. В 2006-м начал карьеру хореографа, сотрудничая с ведущими балетными труппами России и мира. Его хореографический почерк в «Ultima Thule» (латинское выражение, обозначающее крайний предел чего-либо) показался и более выразительным, и более раскованным, уверенным, что объясняется, конечно же, опытом, полученным с двух сторон «неоклассических баррикад» — и исполнительской, и балетмейстерской.

И если балеты Севагина и Пимонова — это строго выверенные хореографические композиции, часто функционально-механистичные, то постановка Самодурова, ставшая сердцевиной вечера, наполнена эмоциями и жизнью. Тот же черный квадрат сцены и зыбкий свет. Тот же ансамбль солистов с лаконичными сольными партиями, — некоторые длятся секунды. И телесного цвета костюмы, подчеркивающие обнаженные (и очень уязвимые) тела.

И если в первом балете на сцене «винтики», носители функции, то здесь, конечно же, мир живых гуттаперчевых людей, и их эмоции легко читаются. Эти люди все время коммуницируют, все время себя проявляют в желаниях и состояниях, а мы смотрим на них словно из космоса с почти исследовательской целью. В какой-то момент они словно попадают в невидимую бурю, все каноны классики отменяются, тела то поддаются, то сопротивляются внешней невиданной силе.

Их корёжит, прессует, бросает из стороны в сторону, будто кто-то потусторонний играет гуттаперчевыми человечками. И главное, что удивляет в хореографии Вячеслава Самодурова, это сплав ультрасовременной лексики (иногда в нее агрессивно врываются элементы пантомимы) и основных классических па, которые вроде бы и не должны «стоять рядом», но стоят, и даже делают вид, что вытекают одно из другого.

По словам Владимира Раннева (Раннев и Светличный присутствовали на премьере), раньше он никогда не писал для балета. Вячеслав Самодуров услышал музыку композитора, созданную для церемонии открытия чемпионата мира по программированию, который состоялся ровно год назад. Музыка называлась «Hello, world!» (известный мем программистов). Когда программисты создают новые языки программирования, они пишут эти два слова, ставшие, в том числе символом открытости миру.

Основная тема взята из этого сочинения (куда сегодня деться от компьютерного мира!), трансформировалась в двадцать вариаций, «подстроившись» к балету и к дансантности (данс — танец, — ред.) и став почти функциональной...

Наконец, третья часть вечера, балет «Арктика», поставленный Антоном Пимоновым, руководителем Пермской балетной труппы, на музыку Антона Светличного. Черный квадрат сменился почти белым пространством с тремя разноцветными кругами на заднике.

Минимализм на сцене и в хореографии, часто предсказуемой и даже однообразно-монотонной, несмотря на оптимистичную авангардную музыку. Бесконечные перемещения и жете в линиях и диагоналях... Если Арктика здесь метафора статики и безжизненности, но, наверное, это оправдано. Но минимализм не есть способ ограничения хореографического воображения...

Что получаем в сухом остатке? Оригинальный и в целом оправданный проект, цель которого — показать срез процессов, происходящих сегодня на отечественной балетной сцене. Плюс интересный опыт для пермской балетной труппы, которая в нем выглядит очень и очень достойно.

Особенно порадовали Булган Рэнцэндорж, Диана Куцбах и Георгий Еналдиев, ставший в этом сезоне премьером театра. Дуэт Куцбах и Еналдиева заметно украсил и «Арктику» и весь балетный вечер, ставший экзаменом как для авторов, так и для всех исполнителей проекта.

Текст: Наталья Земскова, Газета Звезда