Пермский театр оперы и балета стал источником главной интриги нынешней «Золотой маски». Дело в том, что в истории этой национальной российской театральной премии не было случая, чтобы один и тот же человек получил две «Маски» в один год. Художественный руководитель пермской оперы Теодор Курентзис может стать первым: у него одного  — четыре дирижёрских номинации (по две в опере и в балете)! А всего у Пермского театра оперы и балета  — 16 номинаций (10 в опере и шесть в балете). Никто уже не волнуется, как в былые годы, получит или не получит театр главную в России профессиональную награду. Все пытаются лишь угадать, сколько их будет.

Оперные спектакли  — Cosi fan Tutte («Так поступают все женщины») Моцарта и MedeaMaterial Паскаля Дюсапена  — пермяки показали в Москве ещё в феврале. А 19 и 20 марта показывали балеты  — «Свадебку» и вечер одноактных балетов «В сторону Дягилева», из которых в номинации попал один  — «Шут» на музыку Прокофьева в постановке главного балетмейстера театра Алексея Мирошниченко.

Те, кто прогуливался в эти дни по саду «Эрмитаж», наблюдали классическую театральную картинку: к каждому, кто направлялся ко входу в театр «Новая опера», бросались желающие купить лишний билетик. Бывший пермяк, радиожурналист Владимир Дрозд рассказал, что купить билет в кассах «Золотой маски» было нереально, нужно было искать связи, махать журналистским удостоверением и настаивать. Даже ходили слухи, что пермский театр сам скупил все билеты, чтобы рассадить «нужных людей». Короче, аншлаг и ажиотаж.

Насчёт утверждения, что «театр сам скупил все билеты»,  — неправда: администрация фестиваля выделила пермякам 67 мест в зале, на которые нужно было рассадить около 130 нужных и просто уважаемых людей, друзей театра. Приходилось выкручиваться, а исполнительному директору Анатолию Пичкалёву места в зале не досталось, оба вечера он простоял за сценой.

Интерес, который пермяки вызвали у столичной публики, был во многом музыкально-профессиональный: собирались композиторы, чтобы оценить сочинение своего коллеги Владимира Николаева «Геревень», написанное в пару к «Свадебке» Стравинского; музыканты-исполнители стремились «на Курентзиса», как и многие другие зрители,  — оказывается, в Москве у него есть фанатское лобби не хуже, чем в Перми; собирались и «звёзды» балета.

Диана Вишнёва прибыла в компании одного из попечителей Мариинского театра, который привёз её в Москву на личном самолёте. В кулуарах ходили слухи, что Вишнёва надеется переманить в Санкт-Петербург Алексея Мирошниченко.

Экстравагантным и в то же время холёным видом выделялся гуру отечественного композиторского цеха Эдуард Артемьев. Пианисты-виртуозы собрались целым цехом  — Михаил Мордвинов, Антон Батагов, Полина Осетинская. Осетинская пропустила первое отделение балетного вечера «В сторону Дягилева», когда дирижировал Валентин Урюпин, и пришла точно на «Шута», вернее, «на Курентзиса». Она устроилась в первых рядах и постоянно привставала, стараясь заглянуть в оркестровую яму и разглядеть дирижёра.

Оба вечера в зале дежурили все главные балетные критики столицы, несмотря на то что большинство из них уже побывали на премьерах в Перми. В перерывах собирались стайкой и делились впечатлениями.

VIP’ы из бизнеса и политики тоже шли охотно, а не отделывались, как это часто бывает в Перми, получением пригласительного билета, чтобы потом оставить в зале пару свободных мест для пронырливых безбилетников. Нелли Алекперова, сестра президента компании ЛУКОЙЛ и глава благотворительного фонда, так впечатлилась «Свадебкой», что пришла и на второй вечер  — «В сторону Дягилева».

Так же поступил и бывший сенатор от Пермского края Сергей Гордеев. В кулуарах он привычно восхищался Пермью и выражал опасения по поводу судьбы пермских «культурных строек». По словам Гордеева, он не намерен передавать Пермскому краю проект реконструкции речного вокзала для Музея современного искусства PERMM, пока у него не будет твёрдой уверенности, что здание будет реконструировано достаточно качественно и впоследствии станет использоваться именно так, как предполагали проектировщики. Чтобы развеять все сомнения, Гордеев надеется получить твёрдые обязательства от губернатора Виктора Басаргина.

Не меньшую озабоченность у экс-сенатора вызывает и реконструкция здания Пермского театра оперы и балета. По его словам, «это очень сложная и масштабная стройка, Пермский край её может не потянуть».

Оба балетных вечера прошли почти блестяще. Порадовал «Киев модерн-балет», который составил пару пермскому балету в совместном проекте «Свадебка»  — «Геревень»: киевляне танцевали «Геревень» в постановке Раду Поклитару гораздо чётче и темпераментнее, чем на премьере в Перми. А вот «козырная», всеми столь любимая «Свадебка» выглядела, напротив, поскромнее: не лучшим образом сказалось отсутствие Анны Поистоговой, которая предпочла национальной театральной премии рождение ребёнка. Сменившая её Инна Билаш проделывает все небанальные движения, придуманные Иржи Килианом, чётко и отточенно, но не более,  — у Поистоговой же в каждом жесте страсть кипит... Впрочем, москвичи, у которых не было материала для сравнения, сочли солистку очень милой и дружно удивлялись, почему Жених (Иван Порошин) номинирован на «Маску», а Невеста (Инна Билаш)  — нет.

Когда артисты вышли на поклон после «Свадебки», стало понятно, что не Жених и не Невеста здесь главные герои, а друг Жениха, точнее, исполнитель этой роли Александр Таранов. Телевидение  — великая сила: участник телепроекта «Большой балет» стал настоящей «звездой». Впрочем, и в «Свадебке» он прекрасно смотрелся.

Чуть позже оказалось, что и Таранов  — не главный: овации и крики «Браво!» резко возросли, когда на сцену поднялся Теодор Курентзис. Казалось, что в «Новую оперу» из Перми подтянулись фанатским поездом восторженные студенты хореографического колледжа, хотя на самом деле их в зале не было  — это отборная московская публика восхищалась Курентзисом не меньше, чем пермская молодёжь. А дирижёр прямо-таки купался в овациях и так активно тянулся навстречу залу, что, казалось, совершенно забыл, что на сцене есть ещё и артисты.

Впечатление чуть смазала досадная техническая неполадка: во время поклонов занавес закрывался раз 10  — и всё невпопад. Казалось, что технический сотрудник «Новой оперы» ждёт-не дождётся, когда же можно закрыть занавес совсем и пойти покурить. Эта свистопляска с занавесом чрезвычайно раздразила Сергея Гордеева, который признался, что «не терпит таких противных мелочей».

Как оказалось на второй день, занавес  — слабое место обеих постановок: во время исполнения «Шута» Прокофьева в хореографии Алексея Мирошниченко шикарный расписной занавес — «супер», сделанный в стиле русского модерна по эскизам дягилевского художника-постановщика Михаила Ларионова,  — сломался и в один прекрасный момент отказался опускаться. Как признавался потом Алексей Мирошниченко, номинированный за «Шута» на «Маску»: «Я сначала расстроился, а потом подумал: «Ну, хорошо, он не опустился. Но ведь мог бы не подняться!»

«В сторону Дягилева» оттанцевали красиво, хотя уже чувствовалась некоторая усталость. Здесь Александр Таранов, номинированный на «Маску» за роль Шута, был уже безоговорочным фаворитом  — и заслуженно: в этом танцовщике чудесно сочетаются природная пластичность, благодаря которой кажется, что все движения он выполняет совершенно без каких-либо усилий, и артистизм, делающий его жуликоватого героя таким обаятельным.

Однако даже телегерой Таранов не смог затмить звёздного дирижёра: самое большое количество криков «Браво!» опять-таки собрал Теодор Курентзис.

Парад пермяков на «Золотой маске» ещё не завершён: 26 марта Театр-Театр представляет мюзикл «Алые паруса». Имена лауреатов национальной театральной премии будут названы 16 апреля. 

Юлия Баталина | NewsKo.ru